Глава 3.35 (продолжение)
Когда стало известно, что командир по делам едет через Гродно, то желающих его сопровождать нашлось немало, в конце концов решили, что отправятся Бекетов с Дашей, Квитко с Александрой и Юматов с Верой. Мишка Квитко уезжал в Данию вместе с Ростовцевыми, есть кому за ребенком присмотреть, да и остальные, Москвины, Сладкие, Каримовы тоже не чужие люди, помогут. Вообще, сначала ехать с Кириллом хотели все, но полковник сказал, что работать всем разведотрядом необходимости нет, убедил, а когда глянули на ситуацию со стороны, долго смеялись, действительно, хотя война кончилась, привычки остались.
- Кстати, группа достаточна, - пожал плечами Москвин. – Есть медик, два снайпера, переводчик, да и командир мастер на все руки, Тарас, Камиль и Георгий тоже разведчики со стажем.
- Война кончилась и у нас не разведвыход, давайте, переключайте мозги, - хмыкнул Кирилл.
- Нет, командир, иначе мыслить у нас уже, наверное, не получится, поэтому мы и остаемся с тобой дальше служить, а не на гражданку к мирной жизни возвращаемся, - покачал головой Ростовцев.
В Москве пришлось задержаться до 5 июля, ждали, пока подготовят новые документы, а когда Кирилл взглянул на свои, сильно впечатлился, ведь удостоверение личности ему оформили в Главном управлении кадров Наркомата обороны СССР. В нем также имелся вкладыш за подписью Верховного Главнокомандующего маршала Советского Союза Сталина, которым предписывалось всем органам власти и просто гражданам СССР оказывать гвардии полковнику Карееву всяческое содействие. Молодой человек подумал, что в прошлой истории, насколько он помнил, тот уже стал генералиссимусом, но сейчас, почему-то, об этом и речи не было, то ли не убедили, то ли и не убеждали. Удостоверение вручал лично начальник Главного управления кадров НКО СССР Голиков, Филипп Иванович хмурил брови и сопел, но разъяснил, что Верховный лично приказал сделать такой «довесок» к основному документу, поскольку Карееву иногда приходится работать в условиях, когда нет времени или возможности согласовывать свои действия с центром. При этом генерал-полковник едко заметил, что права правами, но и ответственность никто не снимает, наоборот, она существенно возрастает, ведь делать ошибки, прикрываясь подписью товарища Сталина, само по себе государственное преступление. Интересно, что остальным, в том числе заместителям, документы выдавались в командном управлении Наркомата ВМФ, свои кадровые структуры морская пехота еще не развернула.
Сразу возник вопрос, в чем ехать в Гродно и тут возникли некоторые проблемы. Из формы у Кареева имелась парадная и полевая, положенную морской пехоте повседневную, темно-синий китель и черные бриджи, еще даже не начинали шить. Есть черная тужурка, но ее Кирилл использовал как парадную, а сейчас с нее сняли награды, поэтому выглядит она не очень. Привлекать к себе лишнее внимание ему не хотелось, а столь молодой человек с погонами полковника, неважно на кителе или гимнастерке, да еще с двумя Золотыми Звездами, мог на это с гарантией рассчитывать, поэтому Кареев решил ехать в гражданской одежде, благо она у него имелась. Остальные тоже немного прибарахлились за время службы, офицеры имели куртки А-2, которые производились для ВВС США до 1943 года, Георгий трофейную кожанку пилота люфтваффе, купить рубашки под них тоже не составляло проблемы, а бриджи или шаровары с сапогами сейчас полстраны носит. У женщин также трудностей с одеждой не возникло, пока мужья совершенствовали строевую подготовку, они успели кое-что себе прикупить или пошить.
Ехать без оружия никто даже и не думал, хотя тащить с собой автоматы или снайперские винтовки и в голову не приходило. Кирилл привык к Браунингу, как и Камиль, Тарасу больше нравился Кольт М1911А1, Георгий еще в 1944 году обзавелся Вальтером П-38, офицеры также имели Вальтеры ППК, еще с разведотряда обычай, как и ножи, но из девушек только Света не расставалась со своим наградным Кольтом. Все пистолеты стояли на учете, поэтому при проверке никаких вопросов не возникнет, да и вряд ли их решатся задать полковнику с такими документами. Однако, поездку с командиром никто, разумеется, не рассматривал как некую боевую операцию, кто-то берет с собой в путешествие запасные носки, а они еще и оружие, только и всего, хотя все направляются в краткосрочный отпуск.
Добраться до Гродно оказалось не такой уж простой задачей, прямые поезда из Москвы пока не ходили, вообще, регулярное железнодорожное сообщение только восстанавливалось, да и людям не так уж часто требовалось ездить по городам и весям. Помог Октябрев, который организовал места на борт до Минска, а коллеги из комендатуры обещали устроить на транспорт до Гродно, туда ходили машины, иногда поезда, даже самолеты летали. В итоге получилось даже лучше, чем ожидали, в пока еще столице БССР перепрыгнули с одного транспортника на другой и около полудня 6-го июля уже оказались на аэродроме у поселка Скидель в трех десятках километров от города, оттуда добрались на грузовике, который вез в Гродно почту. Первым делом отметились в комендатуре, но замотанный дежурный, постоянно решавший по телефону какие-то безумно важные хозяйственные вопросы, даже не вчитался в документы. Выйдя из здания, Бекетов покрутил головой:
- Такое ощущение, что немцы наступают! Капитана скоро удар хватит, а что происходит-то?
Квитко пожал плечами:
- Нас это не касается. И вообще, обедать пора, а мы еще не завтракали! Командир, ты же местный, где тут поесть можно?
Камиль хмыкнул и уже собирался сказать, что кое-кому лишь бы живот набить, но передумал, а Кареев осмотрелся кругом и вздохнул:
- Я здесь только последний год перед войной в школе проучился, город-то не такой уж маленький, чтобы каждый закоулок знать, к тому же, разрушений хватает, вон там, где сейчас груда развалин, столовая была. Сейчас у местных комендачей спросим, должны знать.
Заведение общепита нашлось в паре кварталов в уцелевшем двухэтажном доме, хотя память Кирилла подсказывала, что раньше тут была какая-то контора. После того, как Тарас основательно подкрепился, да и остальные с аппетитом покушали, следовало определиться с ночлегом. Дежурный в комендатуре, когда ставил отметки, сразу сказал, что с гостиницами туго, поэтому посоветовал искать частников, около железнодорожного вокзала можно спросить у бабушек, эти все всегда знают и подскажут. Мысль всем показалась разумной, а идти и вовсе недалеко, опять же два квартала, Кареев знал, где он находится. Работник комендатуры оказался прав, шустрые бабульки определили всех на постой, посетовав, что жильцы снимают комнаты ненадолго, даже наличие добермана не смутило. Разместить всех восьмерых вместе не представлялось возможным, частный дом не общежитие, но поселились все рядом, в пределах одного квартала.
Старушки вообще народ любопытный, Казимира Бориславовна, у которой остановились Кареевы, исключением не являлась, при этом она хорошо говорила по-русски.
- Значит, ненадолго к нам? – начала хозяйка для затравки.
- На несколько дней, - кивнул полковник.
- А я смотрю, ты, вроде, раньше в Гродно бывал.
- Учился я тут перед войной, в Русской средней школе №1 им. Кирова, на Академической.
- Так это же недалеко, вот только, милок, разрушена она, а сама школа работает, в бывшую переплетную мастерскую переехала, внук у меня туда ходит.
- А вы из учителей кого-нибудь знаете? Директором там кто, не Василий Васильевич Николаев?
- На лицо-то некоторых знаю, а как зовут… Но директор женщина, Надежда Михайловна, фамилию не знаю, уж прости меня старую, говорили, да я запамятовала.
Такую учительницу Кирилл не помнил, но, если подумать, особого значения это не имело. Вечером, за самоваром, старушка, часто вздыхая и промокая глаза платком, рассказывала о долгих годах оккупации, о том, как немцы угнали на работы в Рейх многих молодых парней и девушек, как уничтожали евреев. С одной стороны, таких рассказов полковник наслушался предостаточно, на всех фронтах одно и то же, с другой, оставаться при этом равнодушным ни он, ни Света не могли, ведь они сами чудом избежали такой участи. Задержись Кареев в Гродно, он мог пополнить многочисленные ряды «восточных рабочих» и, скорее всего, был бы убит при попытке к бегству, или его выдали бы как члена семьи сотрудника НКГБ. Светлана, оставшись в Киеве с родителями, также имела все шансы попасть в остарбайтеры. Поздно вечером, когда хозяйка, все еще вытирая глаза, ушла к себе, молодые люди долго не могли уснуть под вздохи сочувствующего их переживаниям добермана.
Утром после легкого завтрака друзья отправились к бывшей переплетной мастерской, где сейчас располагалась школа. Почти все здания района оказались основательно разрушенными, от некоторых остались только остовы, а от других – просто груды кирпича, Кирилл машинально отметил, где поработала бомба, а где снаряды.
- Да-а, размахнулись братья-славяне, - пробормотал Квитко. – Проще заново построить, да только сначала все равно надо завалы разбирать.
- Красивые, наверное, здания стояли? – поинтересовался Бекетов. – Эх, сколько же всего эта война наворотила, целые города перемолола, не скоро раны на земле затянутся.
- На земле… Людских жизней война перемолола, не скоро сосчитаем, а ты про здания, - вздохнул Тарас. – Насмотрелись мы на это вдоволь, и на нашей земле, и в Польше с Германией, иногда кажется, что везде такая разруха. Умом понимаю, что это не так, а куда ни приедем, опять руины. Ладно, чего стоять, куда дальше, командир?
Людей вокруг оказалось немного, но некоторых из них Кирилл даже узнал, жили в домах недалеко от школы, у него вообще создалось впечатление, что население Гродно значительно уменьшилось, раза в два. Новое здание школы нашлось быстро, хотя что здесь располагалось ранее Кареев не вспомнил, мастерская так мастерская. В мирное время в июле большинство учителей обычно находится в отпусках, но сейчас здесь кипела работа, необходимо было подготовиться к новому учебному году, ведь до него оставалось менее двух месяцев. Две женщины таскали потрепанное школьное имущество, небольшого роста дедок вставлял в оконную раму стекло, ему помогали несколько подростков, но внимание Кирилла привлек однорукий инвалид, в скособоченном старике с черной повязкой на глазу он с трудом узнал своего прежнего преподавателя физики.
- Бронислав Борисович, здравствуйте, я Кирилл Кареев.
Мужчина, которому в действительности не исполнилось и пятидесяти, но выглядевший лет на пятнадцать-двадцать старше, некоторое время рассматривал молодого человека, потом шагнул навстречу и сжал рукой его плечо.
- Кирилл, это и правда ты! Надо же, повезло, остался в живых! Подожди, тебя же родители куда-то на юг отправили, в Одессу к тете?
- В Измаил, дядю перед войной туда перевели.
- Выглядишь прекрасно… Воевал?
Почти все демобилизованные ходили в военной форме без погон, а уж в разоренном и разрушенном Гродно найти приличную гражданскую одежду не так просто, поэтому учитель и задал вопрос. Молодой человек кивнул, но этим пока и ограничился.
- Ну да, что я спрашиваю, чтобы Кирилл Кареев на фронт не просился! Военное училище, наверное, окончил?
- Курсы младших лейтенантов.
- Понятно, демобилизовался, значит. Чем думаешь заниматься?
- Бронислав Борисович, я по делу приехал, мне аттестат необходимо получить.
- Как это, ты же только девять классов окончил?
- Так я экстерном. Понимаете, у меня же никаких школьных документов нет, а вы меня знаете и можете мои девять классов подтвердить, остальное я сдам.
Мужчина с удивлением посмотрел на своего бывшего ученика, потом пожал плечами:
- Не понимаю, в любой вечерней школе можно доучиться, через год получишь свой аттестат, и вообще, к чему такая спешка?
Кирилл понял, что придется все объяснить более подробно, иначе его желание действительно выглядит странно.
- Дело вот в чем, чтобы на фронт попасть, я себе год добавил, заодно пришлось написать, что школу окончил. И еще, я не демобилизовался и не собираюсь, поэтому мне надо свое личное дело в порядок привести, так что аттестат необходимо получить, поэтому готов сдавать экстерном, поможете?
- Вот оно что, - протянул учитель. – Дальше учиться хочешь? Похвально, на курсах младших лейтенантов далеко не уедешь. Решил, значит, в армии остаться, пожалуй, правильно. А ты в каких войсках служишь, или как отец, в госбезопасности?
- В морской пехоте. Скажите, Бронислав Борисович, а про моих одноклассников вы что-нибудь знаете?
Мужчина вздохнул:
- Знаю, как не знать… Марину Белокозович еще в 42-м немцы повесили как партизанскую связную, ты же про нее хотел спросить? Да и остальных война не пощадила, многих в Германию на работы угнали, они всех ребят хватали, сначала от шестнадцати лет, а потом и за десятилетних взялись. Дима Гайко, Ваня Верейко и Зина Карасик еще в июне 41-го погибли во время бомбежки и артобстрела, Захар Берман и Яша Сульдин в гетто сгинули вместе с родителями. Э-эх, да ведь ты пока единственный, кого я живым вижу… Про некоторых, кого в Германию увезли, весточки есть, скоро вернутся, а из твоего класса никого, вот так!
Отредактировано Olle (04-07-2021 19:52:48)
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Вот, вроде бы, велико ли отличие фокстерьера от вельштерьера? Но фокса я не возьму, даже если решу все-таки завести собаку. Я категорически не готов еще раз его потерять, а если случится наоборот, то плохо будет уже ему, тоже не вариант.
