Глава 46. Правильный олигарх

Мы выезжаем из города, углубляясь в лес. За лобовым стеклом “Порш-Кайена” мелькают деревья. Короленко ведет машину, не оглядываясь по сторонам. Вслед за нами пылит “УАЗ-Патриот” с тонированными стеклами и эмблемой холдинга на дверях. Стекла в “Порше” - пуленепробиваемые. Не такой уж, похоже, тихий район…
  Сижу на переднем пассажирском кресле, курю. Сзади, к огромному моему недовольству, трутся плечами еще не пришедшие в себя и не соображающие пока еще, что к чему, Мила и Алан.
  Рядом со мной за рулем - дядя Леша. В прошлом командир отдельной разведроты, однокашник и друг отца, непременный участник семейных торжеств. Затем - Алексей Петрович, подполковник в отставке, руководитель секции рукопашного боя, у которого я несколько лет занимался перед поступлением в Одессу. Выпустившись, узнал, что они с женой уехали куда-то на Брянщину …

  В ответ на просьбу о помощи по телефону он лишь спросил:
   - С криминалом связался?
   - Нет. Все сложнее…
   Больше вопросов дядя Леша не задавал. Приехал один, минут через двадцать. При виде моей “спецгруппы”, поднял бровь, но ничего не комментируя под взглядами ошалевших хозяев погрузил всех в машину.
   Не успеваю как следует насладиться упругой кожей сиденья, которое, по ходу дела, тихонько делает массаж спины и филея, как перед нами, преграждая дорогу, возникает глухой темно-коричневый деревянный забор метра в три высотой, справа и слева исчезающий в глубине леса. Створки массивных ворот, подчиняясь сигналу незримой охраны, разъезжаются в стороны и мы … продолжаем ехать по лесу где, кроме отличной асфальтированной дороги никаких следов человеческого присутствия. Такие именьица штатах, а особо в Европе, может себе позволить далеко не всякий миллиардер ...
   Минуты через три кортеж выскакивает на опушку, где, на берегу небольшого живописного озера, даже скорее болотца, стоит массивный трехэтажный дом с большими окнами и скошенной черепичной крышей.
  Короленко тормозит напротив застекленной веранды, и не глуша мотор, выскакивает из машины.
   - Клюев! - кричит он в сторону “Патриота”. - Машины в гараж, сами - в расположение. А ты, гражданин Верещагин, - оборачивается Петрович ко мне, - бери свою молодежь, и для начала - на водные процедуры. Ужин через полчаса. Людмила Васильевна, проводите!
  Узнаю дядю Лешу...
  На лестницу выплывает дородная женщина лет сорока пяти. Она степенно кивает кивает хозяину, поворачивается к Миле и Берковичу, которые ошалело топчутся у машины, улыбается.
  - Дядь Леш, можно я пока что без “водных”. Поговорить бы … - Честно говоря, я до конца еще не решил, какую версию выдать старому другу отца. Наплести про то, что я спасаю девчонку от вездесущей квартирной мафии, или же рассказать правду.
  Меняются времена, и люди меняются вместе с ними. Кто знает, может подполковник запаса вместе со своим холдингом с потрохами выкуплен каким-нибудь Евросоюзом, и тут же сдаст меня с Берковичем “куда следует”...
  Троица скрывается в недрах дома. За открывшейся дверью мелькает оббитый деревом предбанник. Надеюсь, что париться молодежь будет все-таки по отдельности ...
  Мы с хозяином проходим в просторный холл с трехэтажным, под самую крышу потолком, и располагаемся в углу, где рядом с баром стоят массивные кожаные кресла. Петрович плескает себе какого-то, судя по этикетке, очень неплохого коньяку, шинкует вынутый из холодильника лимон.
   - Будешь?
  Сглатываю мигом скопившуюся слюну и, собрав остатки воли, мотаю головой:
   - Газировки, разве что. В завязке.
  Дядя Леша внимательно смотрит на меня, сжимая бокал.
   - До меня слухи докатывали, что тебя из рядов за пьянку попросили? Брехали?
   - Было дело. Но давно и неправда.
   - Понимаю, - улыбается одними глазами Петрович. - А в наши партизанские края каким ветром занесло?
   - Нехорошие люди гонятся. Ты лучше расскажи, дядь Леш, хоть в двух словах, откуда все? А тетя Вера где, на Канарах?
  Лицо Петровича темнеет. Когда деревья были большими, а проблемы маленькими, его жена, милая женщина, была душой нашей семейной компании. Хорошо играла на гитаре, пела...
  - Вера погибла пятнадцать лет назад.
  Короленко скупыми словами рассказывает свою “историю успеха”.
  Он уволился из украинской армии, отказавшись второй раз в жизни принимать присягу. Первое время работал тренером. Я не знал, что, оказывается, как раз в то время, когда «дядя Леша» обучал меня драться, его выселили из служебной квартиры, срочно понадобившейся свежеиспеченному полковнику Генштаба с запорожскими усами и “свидомой позицией”...
  Еще через полгода секцию при клубе округа закрыли из-за отсутствия финансирования, и он устроился работать охранником на склад. Зарплаты едва хватило на то, чтобы снимать крохотную гостинку в “пролетарском” районе, где семья офицера, а в особенности, симпатичная и яркая жена, сразу же стали белыми воронами. Она возвращалась вечером с автобусной остановки...
  Тело с несколькими десятками ножевых ранений, обнаружили в близлежащей замусоренной роще на следующее утро. Несмотря на то, что убийцы были известны всему району, милиция объявила дело «глухарем». Тогда Петрович, как он скупо выразился «решил вопрос своими силами» и, оставшись с семилетней дочерью на руках, уехал в Брянск, где ему предложил возглавить службу безопасности местный банкир.
  Банкир оказался мужиком умным и дальновидным. Кризиса ждать не стал. Слил “мелкий” транш в семь миллионов долларов на свой счет в швейцарском банке и благополучно отбыл в Израиль. Вскоре банк с треском лопнул, мелкие акционеры поразбегались и вокруг его осколков начались обычные акульи хороводы, отбиваться от которых пришлось дядьлешиной службе.
  Петрович тогда мало смыслил в коммерческих делах и не стремился к предпринимательству. Но ему не хотелось начинать все с начала …
  - В общем, разрулил, что мог, а себе забрал агрофирму в Новозыбке, - рассказывет он, по-буржуйски смакуя коньяк. - И начал экономику поднимать… Первые годы из прибылей были одни убытки. Весь офис - две комнатки в аварийном здании бывшего собеса. Ездил я тогда на убитой «Ниве» - больше времени под ней лежал, чем за рулем сидел. Но понемногу стали богатеть, хотя жиром не обрастали. Так до девяносто восьмого и тянулось. А потом - дефолт. Но я-то не спекулянт, а производственник, у меня тогда все деньги были в оборудовании и продукции, а зарплата народу выплачена полностью. В общем - кому война, а кому мать родна. Еще не успели Киндерсюрприза из премьерского кресла вытряхнуть, как наша фирма оказалась одним из немногих в области не-банкротов и вышла на новую орбиту.
  На первый заработанный миллион чистой прибыли Короленко по его словам “Дом на Балеарах покупать не стал”, а начал активно вкладываться в кадры и современные технологии. Заказал в Штатах у одной из серьезных компаний адаптацию перспективных сортов и пород к местным условиям. Через пять лет холдинг производил сорок процентов мяса Нечерноземья.
  Вскоре, чтобы не зависеть от переработчиков, купил и переоборудовал самый большой в России Брянский мясокомбинат.
  - Теперь, три из пяти батонов колбасы, которые продают в Москве - наши. А три года назад, когда нефтяные рубли по госпрограмме пошли на развитие заброшенных земель, наш холдинг вышел за границы района и скоро развернется на всю Брянскую область.
  - Эх, нам бы так, в Украине, - не выдерживаю я. - С нашими-то эталонными черноземами.
  - А кто мешает? Только жулье от управления страной оторвите, а то присосались, как пиявки… Ваши нынешние - кто? «Бизнесмены» - лавочники, торгаши, посредники, - словом вирус. Вирус своих мозгов не имеет, ничего не производит, в питательной среде активно размножается, корежа здоровый организм, а когда все сожрет вокруг себя, быстро загибается. Так что, мой вам совет - ждите кризиса да готовьте вакцину… - А это все, - завершает рассказ Петрович, кивнув на дом, - как-то само собой. Начал быт улучшать, одно за другое. Да и, в сущности, такие копейки…
   Похоже, что дяде Леше можно рассказать абсолютно все … Ну что же, поедим и приступим.
  Ужинаем за просторным столом, на выходящей к озеру веранде.
  Моя команда, умытая и причесанная, уже немного пришла в себя. По выражениям морд можно сделать вывод, что мылись все же раздельно.
  Беркович сразу же ввел в ступор повара, в ответ на вопрос, что он будет заказывать, поинтересовавшись, можно ли гамбургер и картофель-фри. Очень расстроился, получив отрицательный ответ, но узнав, что в этом доме (о, счастье) имеется кофе без кофеина, успокоился, и начал хлебать аппетитнейший суп-харчо так, что за ушами трещало. Мила ведет себя не в пример сдержаннее - ложку держит не в кулаке, пользуется салфеткой, в скатерть не сморкается.
   В разгар дружеского обеда на площадку между верандой и озером, вдруг, словно чертик из табакерки, выскочила приземистая двухдверная машина со стремительной угловатостью обводов, в которой безошибочно узнается «Ламборджини-Дьябло».
  Лицо Петровича озаряется улыбкой.
  - А вот и Ольга! Ты ее, наверное, еще совсем маленькой помнишь…
  Дверца машины хитрым вывертом поднимается наверх, из нее вылезает и быстро идет в нашу сторону девица лет двадцати. Да, уж, Алексею было чем гордиться! Простая футболочка и драные джинсы от какого-нибудь Версачи, в сочетании со стройными ногами, узкими бедрами и грудью, не меньше третьего размера и в Москве бы, наверное не остались незамеченными. А уж в здешней глуши…
  За столом воцаряется тишина. Мила щурится, внимательно разглядывая небрежный наряд, будто поймав гостью в прицел, а Беркович, почему-то густо краснеет. Ну все, потеряла Милка кавалера…
  - На каникулы приехала, - не скрывая гордости, добавляет Петрович.
  - Где учится, в Штатах или в Англии?
  - Еще чего не хватало! - делано обижается Короленко. - В МГУ на историческом. Диплом пишет по Чингисхану …
  Ольга подходит к столу и, не обращая на нас внимания, клюет Алексея в щеку.
  - Была у одноклассников, в клуб поехали. Выступал там один известный бард. Хорошо пел, я его в Москве пару раз слушала. Только народ тут… Племянник твоего главы райадминистрации просто проходу не давал. Жених …
  Понятно... Столичная штучка на вынужденном отдыхе у богатенького папочки, который души в ней не чает.
  - Есть будешь?
  - Неа. Накормили в городе. Разве что чаю попью.
  - Тогда знакомься, это Витя Верещагин. По Киеву ты его помнить должна.
  Ольга поворачивается ко мне, скользит взглядом, безразлично пожимает плечами. Когда я закончил школу и уехал в Одессу, ей и было-то года три .
  - А это его друзья. В городе встретились случайно. Виктор по делам мимо проезжал.
  Теперь во взгляде девушки загорается интерес. Но вяленький-вяленький. Похоже, мы далеко не первые однокашники, соседи и дальние родственники, которые побывали в гостях у папы-миллионера…
  - Ладно, я в душ с дороги!
   - Давай, - кивает Короленко. Ольга убегает. Беркович не отрываясь смотрит на аккуратную попку, обтянутую джинсами. Мила, так же не отрываясь, на самого Берковича...
   - Так, ребят, а вы не хотите по округе прогуляться? - неожиданно спрашивает Петрович моих подельников. - Или на втором этаже телевизор есть. Людмила Васильевна вам чай туда подаст.
  Мила с Берковичем переглядываются. Смотрят на меня. Утвердительно киваю. Вообще, молодцы. Вон как, без команды не спешат разбегаться.
  Остаемся вдвоем. Перекочевываем к чайному столику.
   - Ну что, Вить, а теперь, давай рассказывай, что да как. Есть у меня очень стойкое подозрение, что твои дела очень непросты. И ты здесь совсем не зря объявился.
  Молчу, все еще размышляя. Но теперь не о доверии, а о том, стоит ли переваливать мой груз, даже его часть, на плечи Короленко. Он настоящий офицер, и узнав что происходит, никак не останется в стороне. Но я очень боюсь втягивать нового человека. Хватит с меня Милы с пиндосом. Но с другой стороны, если кто и мог сейчас помочь, то только Петрович. Не бросаться же в атаку, размахивая ПСМом с одним магазином? Да и куда бросаться-то?
   - В общем, Петрович, слушай. По возможности, не перебивай. И главное, не удивляйся…
  Если верить роскошным напольным часам, которые отбивали каждую четверть, то на вводный доклад, обрисовку оперативной обстановки и ответы на уточняющие вопросы ушло около часа. За все время Алексей ни разу не перебил, и вставал лишь единожды - чтобы переставить коньяк со стойки бара на столик.
  - Такие вот дела, - завершаю я повествование, сам по ходу дела подивившись, что, оказывается с того злосчастного утра, когда все это началось, прошло меньше двух недель.
  Петрович делает глоток и долго молчит. Что-то для себя оценивает, прикидывает. Голову даю на отсечение что мой старинный наставник, ныне правильный олигарх, усматривает в этом деле не только государственный интерес …
  - По негабаритному грузу, который нохчи проволокли через полесский “зеленый коридор” я в курсе, - произносит он неожиданно. - Сам понимаешь, территория моего района, у холдинга там тоже имеется интерес. Но я значения не придал, мало ли зачем нужно было контрабандой ввозить мостовую ферму. Так что тут все сходится. Будем искать.
  Короленко, прихватив телефон, отходит к окну и вполголоса кому-то ставит задачи.
  - Ну вот, - говорит он, возвратившись к столу. - Если не загрузили эту дуру в какой-нибудь самолет или не распилили, то часа через два узнаем, куда они путь держат.
  - Что предлагаешь дальше делать, дядь Леш?
  Короленко пожимает плечами.
  - То же что делал ты, только другими силами. Обнаруживать, догонять и только потом вызывать спецслужбы.
  - Считаешь, что х люди могут засесть на самом верху?
  - Не исключаю. Да и не только это. С начальником УФСБ у меня война. Его два года назад поставили. Пригласил меня, попросил помочь с квартирами для сотрудников. Почему нет? Я на их фонд деньгу перевел. Проконтролировал расходование, конечно. Оказалось, новый внучек Дзержинского под “сотрудниками” имел в виду исключительно себя-хорошего, и справил над Десной милый семейный особнячок. На второй раз был послан, конечно, на хрен, а при попытке надавить, проинструктирован по поводу того, как на его социальную деятельность посмотрит Генеральная прокуратура. Так что он спит и видит меня в СИЗО, и через область сейчас можно разве что дезу сливать…
  - Согласен! - киваю я. - Но зафиксировать мои показания надо. Так что, давай нас всех троих запишем на видео. С кассетой Сербина это будет уже материал. А потом, если есть такая возможность, выдели машину, пару надежных ребят и, если есть, оружие. Двинем в сторону Брянска. Когда выясниться, куда фура идет, мы в пути уже будем, время зря не потеряем.
  - Насчет кино снимать - это верно. Ну а по транспорту у меня имеется другая задумка …
  Короленко чуть наклоняет голову и хитро прищуривается. Не удивлюсь, если сотрудники за глаза зовут его “наш Ильич” ...
   Первая информация появляется только через четыре часа. За это время мы успеваем сделать видеозапись и томясь в ожидании, ведем “работу по фракциям”.
  Ольга оттащила Милу в дальний угол холла. Девушки активно перешептываются, то и дело бросая на меня заинтересованные взгляды. Всеми позабытый Беркович сычом сидит у компьютера, глотая очередную порцию своего извращенского кофе.
  Пока суть да дело, спускаемся с дядей Лешей в цокольный этаж. Жужик, словно опасаясь остаться наедине с двумя валькириями, увязывается за нами.
  Гараж-склад-мастерская по размерам напоминает средних размеров офисную парковку.
  - Вот! - Петрович ведет меня в дальний угол, и с гордостью показывает на что-то напоминающее сани для бобслея, только на колесиках.
  - Это что?
  - Туристический мотодельтаплан. Ребята из харьковского СпецКБ мне под заказ разрабатывали. Тут одних материалов на два «Ламборджини». Движок уникальный, сверхэкономичный, керамика. Силовой каркас и винт - сплошной углепластик. Стойки все из титановых сплавов, а растяжки - кевларовая нить. И толстый, толстый слой тефлона - сопротивление воздуха гасит втрое от обычного покрытия. Про ткань на крыльях лучше вообще не вспоминать. Стырена из экспериментальной лаборатории концерна Дюпон. В общем, весит эта птичка столько, что на одном плече можно унести, а эффективная отражающая поверхность на ПВОшных локаторах - как у завернутой в фольгу шоколадки. Кроме того, там технических решений на десять лет работы для какого-нибудь Нортропп-Грумана… Я на нём поля иногда облетаю.
  - И сколько за это счастье выложил ?
  - И не спрашивай, а то у меня желчный пузырь сразу лопнет. Значит так, дальность у нее шестьсот километров, максимальная скорость - семьдесят километров в час. Как только сориентируют по месту, возьмем полный штурмовой боезапас и двинем. Машиной, конечно, тоже можно, но дольше и опаснее - на дорогах не разгонишься, везде понатыкали авторадаров, придется объясняться на каждом КП, да и коммандос моих брать нет смысла. Автоматическое оружие частным фирмам федеральный закон перевозить между областями не позволяет, а с голыми руками от толпы один шум.
   Поведение уважаемого кандидата в депутаты и всесильного президента холдинга А.П. Короленко в этот момент четко соответствует заезженной фразе “старый конь, при звуке боевой трубы…” И я его понимаю. Но у меня за спиной уже была гора трупов и реки крови, а потому я понимал, что все это далеко не игра. А потому сказал прямо и честно:
   - Не получится, дядя Леша! Твое дело сейчас, как Чапай учил, на холмике стоять и приказы раздавать. Так что дай-ка ты мне свой “Патриот” и не будем в играть в технотриллеры. Не умею я такую птичку рулить…
  - Я могу этим управлять, - раздается неуверенный мальчишеский голос.
  Мы с Короленко оборачиваемся к Берковичу и смотрим на него, как на заговорившую статую.
  - В учебном центре Лэнгли мы проходили курс управления парапланом и мотодельтапланом.
  - Это точно, Алан? Или умеешь летать так же, как и шпионить? - спрашиваю, не скрывая ехидства.
  - Точно, - вспыхивает Жужик, - я двадцать семь часов налетал. У меня и сертификат есть.
  - Даже так, и сертификат у него есть, - хмыкает Короленко. - Вариант неплохой. Ну, в общем, при базовом навыке дело-то нехитрое. Там есть навигатор и полуавтопилот. Если поднять и посадить сумеет, то с остальным управится.
  Вопрос, похоже, решен. Меня он тоже вполне устраивает. Когда Беркович под боком, а от Милы его отделяет несколько сот кэмэ, мне почему-то спокойнее ...
  - Ладно, теперь экипировка. - Алексей отодвигает стенную панель и открывает тяжелую дверь с круглым штурвалом, которой позавидовало бы любое банковское хранилище. - Выбирай!
   Епть! И ведь есть, мать твою из чего... Шаря взглядом по плотно заставленным полкам я чуть не зарабатываю косоглазие.
  Арсенал охренительный: АКСы, “Сучки”, несколько вариантов АК “сотой серии”, “Грозы” с “Вихрями” и прочими ГШ и ОЦ... - вот далеко не полный список того, что я прочитал, пробежавшись по шильдикам с подписями.
  За время службы в УГО я успел перепробовать наверное, все виды стрелкового оружия, какие только можно было вообразить. Правительственная охрана любой страны - лакомый кусок для ружейных дилеров. Представители и посредники так и вьются вокруг чиновников, отвечающих за вооружение, предлагая образцы своей продукции. Так что все эти аббревиатуры для меня не пустой звук.
  - Откуда такое богатство?
  - Недавно принят закон, по которому ассоциации фермеров в «отдаленных районах» могут получать лицензию и создавать собственные военизированные подразделения. И при этом, как в Латвии, вооружаться тем, на что хватит денег - хоть баллистическими ракетами. Только требования, сам понимаешь, драконовские. За все время по РФ всего одиннадцать таких подразделений и лицензировано. Мое - пятое.
  Не дожидаясь повторного приглашения, шарю по полкам. В качестве основного оружия выбираю АКС. Понятно, что можно взять и что-то более крутое и навороченное, но нафига? Работать надо тем, к чему привык. И к чему патроны в перспективе найдутся.
  Вторым, резервным стволом, немного поколебавшись и с ностальгическим вздохом отложив в сторону АПС, назначаю Глок-17. Очень уж мне этот пистолет в свое время понравился. Хотя, конечно, не верх конструкторской мысли. Но стреляет хорошо, и в кобуру-оперативку лег как влитой. Ну и 9Х19 в России последние несколько лет не проблема.
  Легкие бронежилеты. Класс защиты невысок - но нам достаточно. Неизвестно чем вооружены те, кто сопровождает груз, но уж точно не снайперскими винтовками. Поэтому, дело нам придется иметь с пистолетами и автоматами и, скорее всего АКМ или АК-74. Террористы во всем мире не дураки, и всегда предпочитают самое надежное в мире оружие. Остальное все есть свое.
  Пакую все богатство в гондолу. Словно дождавшись пока завершу подготовку, звонит телефон Петровича.
  - В общем так. Хорошо что ты про “Калибертон” обмолвился. Взломали их винницкий сервер, где учетная информация по всем объектам на Украине, уточнили точные характеристики бетонной конструкции. Проверили камеры на дорогах, уточнили у ГИБДД - машина из Брянска пошла на Орел. Груз в кузове. Мент, который проверял, говорит что в путевом листе пункт назначения - Коломна...
  - Значит, Коломна … Скорее всего еще один промежуточный пункт. Там наверное и возьмем. Вылетаем?
  - Ночью малая авиация не летает, - качает головой Короленко. Да и они где-нибудь заночуют. На рассвете пойдете. Все равно быстрее чем на машине. Карта есть? Давай-ка прикинем.
  Включаю свой навигатор.
  - По прямой отсюда до Коломны пятьсот тридцать кэмэ.
  - Значит, часов девять лету. Запас хода позволяет, но вы вряд ли выдержите. Так что давай планировать промежуточную посадку. Какую-нибудь тихую бетонку, и чтобы неподалеку АЗС. Нужно еще метеосводки посмотреть. Если по маршруту гроза или сильный ветер, то ничего не выйдет - это все же не самолет, тогда будем другие варианты прокручивать.
  Сводки благоприятные, так что готовимся. А пока что - отбой!
  - Уиктор! - неожиданно говорит Алан. - Может быть эта информация пригодится. Но у моей кредитной карты есть аларм-код на Ленгли…
  - Чего? - Не понимает Петрович. Но я сразу въезжаю в тему.
  - Процессинговые центры международных кредитных карт находятся в Штатах, - поясняю я олигарху. - Пин-коды с каждого банкомата при любой операции по всему миру передаются туда для сверки. В карточку может быть заложен и аларм-код. То есть, если вместо обычного пина набирается аларм, то об этом сразу же поступает сигнал кому следует. Это позволяет агентам подать тревожный сигнал или выйти на связь, если нет иной возможности. Что ж ты … раньше молчал?
  Короленко хватает на лету.
  - Значит, если вставить эту карточку в банкомат, то ЦРУ-шники сразу узнают, что кредитка сгоревшего в Русе героя гуляет по просторам России…
  - Ну да. И немедленно пришлют к банкомату своих людей. Чтобы снять видео и выяснить, кто использовал карту.
  - И если мы поставим засаду, то у нас в руках окажется человечек из ЦРУ! - сходство с вождем мирового пролетариата у Короленко усиливается настолько, что кажется, он начинает кагтавить … - Это конечно будет не резидент, но после допросу выясним, кто отдавал приказ, и быстро сможем пройти по цепочке. Они будут в цайтноте и наделают кучу ошибок … Правильной дорогой идем, товарищи. Заодно и будет чем заняться, пока вы там мир спасаете …
  Беркович светится суровой гордостью японского контрразведчика, который лично вычислил Зорге. На волне героического энтузиазма расползаемся по спальным местам.
  Весь второй этаж олигаршьего дома представляет собой хорошо оснащенную мини-гостиницу с длинным коридором и расположенными по обе стороны дверями, так что места хватает всем. С удовлетворением отметив, что «номера» Милы и Берковича находятся в противоположных концах коридора, я желаю всем спокойной ночи и, впервые за много дней, да что там дней, месяцев остаюсь один, трезвый. В моем распоряжении глубокая ванна, море горячей воды, упругий матрас и чистые простыни. Минут через двадцать я, благоухя чистоой и шампунем, лежу в постели, готовясь погрузиться в полноценный человеческий сон.
  Шуршит пол в коридоре. Дверная ручка неслышно проворачивается. Я подбираюсь, ожидая чего угодно - из оружия у меня с собой один лишь швейцарский нож. Дверь открывается без малейшего скрипа и на пороге возникает невысокая фигура.
  - Тихо, это я!
   В последнее время женщины, насмотревшись фильмов про Америку, все чаще пользуются вместо пижам и ночных рубашек обычными футболками. Ольга не исключение. Серая футболка с надписью «For You» едва прикрывает бедра, и с моего ракурса даже без ночной оптики видно, что под ней больше ничего нет. Все накопившееся за последнее время неудовлетворенное желание обрушивается на меня горячей лавиной.
  Ольга прикрывает дверь, на цыпочках подходит поближе. Запах молодой, здоровой и возбужденной женщины. Для меня этого достаточно, чтобы … - Ты умеешь хранить тайны? - шепотом спрашивает дочь олигарха, ныряя под одеяло.

Глава 47. Над пропастью во лжи

В жизни у Виктора Моргана не раз и не два случалось так, что его карьера висела на волоске.
На заре туманной юности студент-калабриец Витторио Морано чудом избежал исключения из университета, после того как в его комнате полиция обнаружила наркотики - спасла тривиальная взятка. Копу-латиномериканцу грозил штраф за просрочку выплаты за машину, и он решил “не ломать судьбу парню” ...
Через несколько лет он еще совсем малозначительный клерк, едва не попал в тюрьму за “платное ознакомление заинтересованных лиц с секретными следственными материалами окружной прокуратуры штата”. Но снова вмешалось Провидение. Агент ФБР, раскопавший ответ на вопрос, почему местные мафиози стали так хорошо осведомлены о разных уголовных делах, нелепо погиб от рук чокнутого стрелка, ворвавшегося в супермаркет, куда агент приехал на шоппинг со всей семьей.
Пожалуй самые неприятные минуты довелось пережить секретарю сенатского комитета, уже Виктору Моргану, когда самолет с иракскими “трофеями” оказался остановлен на взлетной полосе багдадского аэропорта для досмотра военной полицией. Ребята с повязками “MP” явно что-то прознали, за их спинами уже блестели объективами камеры журналистов. Морпехи полковника Метью подоспели очень вовремя …
Но по сравнению с нынешней ситуацией это были просто детские игры. Чем выше поднимаешься по крутой социальной лестнице, тем глубже пропасть, в которую рискуешь упасть.
  Последние дни советник Морган спал мало и плохо - слишком много забот, слишком мало сна. Да и организм неожиданно сообщил хозяину, что давно покинул возраст бесшабашной и выносливой юности. Впервые в жизни Виктор почувствовал, что уже не молод, и хронический стресс властно забирает свое у здоровья.
  В тщетных поисках хоть как-то одолеть бессонницу, Морган подошел к узенькой книжной полке и дернул за первый же подвернувшийся корешок. Книга оказалось знакомой и много раз перечитанной. Опустившись в кресло советник открыл книгу на середине и начал читать.
   
  Понимаешь, я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом – ни души, ни одного взрослого, кроме меня. А я стою на самом краю скалы, над пропастью, понимаешь? И мое дело – ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть. [1]
   
  Морган вздрогнул и захлопнул потертый томик. Сонливость разом прошла - слишком точно передал недавно умерший классик мысли и, главное, ощущения Витторио-Виктора. Вот разве что советник президента по национальной безопасности не собирался спасать никого, кроме себя, а “тысячи малышей” отнюдь не играли в поле, но только о том и думали, чтобы его столкнуть вниз...
  Первым толчком в сторону края пропасти стал вчерашний звонок из Ленгли. Директор ЦРУ буквально в нескольких фразах сообщил, что где-то в России сработал аларм-код кредитной карты Берковича.
  Выводы из этой информации разведчик предоставил делать своему облеченному властью собеседнику. И были они весьма и весьма неутешительны, так как проливали совершенно иной свет на обстоятельства гибели Опоссума, а так же глупого мальчишки Берковича. Точнее наоборот - покрывали эти обстоятельства плотной завесой мрака.
  После того разговора Моргану стало очень нехорошо, прямо физически нехорошо. Конечно, всплывшая карточка юного идиота могла быть украдена. Но скорее это означало, что Беркович как минимум не сгорел со своим бумажником, а вполне возможно, что жив. И куда в таком случае мог деться "бесследно" пропавший Айвен?.. Так или иначе, открывался неконтролируемый и непредусмотренный канал утечки.
  Совокупно с исчезновением Джамаля ситуация на сухом языке договорных документов характеризовалась как “форс - мажор”. То есть события непреодолимой силы, делающие невозможными исполнение одной из сторон своих обязательств.
  Вторым толчком к обрыву стал звонок генерала Метью. Командующий персидской оперативной группой, не стесняя себя в выражениях, коротко, но очень образно описал результат “антитеррористической операции” - в Тикрит возвратился лишь один из трех вертолетов.
  Гибель техники и людей Моргана совершенно не беспокоила. Операция была санкционирована Плаксивым Ковбоем, так что здесь Моргану ничего не грозило, к тому же, зная о том, что у террористов имеются комплексы ПВО, он предвидел возможность такого результата. И если бы примерно в это же самое время, и неважно, днем раньше или днем позже, где то там, на стыке славянских границ, вырос ядерный гриб - советник, не моргнув глазом, использовал бы письменный приказ о нанесении ядерного удара.
  Но взрыв так и не произошел... Джамаль не выходил на связь. Его следы терялись в приграничных лесах, и оставалось лишь мучительно гадать, что задумал бывший цепной пес Саддама.
  С каждым часом, проведенном в ожидании хоть какой-то дополнительной информации, советник все сильнее ощущал ледяное дыхание бездны. Той самой, которая, если верить безумному немцу, рано или поздно начинает смотреть на тебя ...
  Одурманенный снотворным, которое он все же рискнул принять, не в силах ни заснуть, ни сосредоточиться на работе, Морган бродил по темному ночному дому, как привидение, с планшетом в руках. Советник уже почти ненавидел бессловесный аппарат, ставший настоящим орудием пытки.
  Планшет ожил только под утро, известив мелодичным звоном о новом послании. Советник вытер взмокший лоб рукавом шелкового халата. Сообщение пришло совсем не оттуда, откуда он ожидал. Больше всего Моргану хотелось проигнорировать послание. Однако он укорил себя за приступ неуместной слабости и самосожаления, вспомнил, что вообще-то государственный муж, искушенный во всевозможных испытаниях, в том числе побывавший на настоящей войне. И ткнул пальцем в экран.
  Вице-президент в коротком сухом сообщении требовал срочно прибыть в Белый дом. Каждое из частей сообщения по отдельности - срочность и место встречи, было само по себе очень недобрым знаком. Совокупно же они представляли собой настоящую гремучую смесь. Вице-президент и стоящие за ним “оружейники” определенно что-то прознали по собственным каналам и теперь призывали к ответу. Так что Морган рисковал покинуть кабинет своего тайного покровителя не просто отставным советником президента, но в наручниках. А возможно и ногами вперед - Виктору снова вспомнились приснопамятные Кеннеди, которых не спасли ни положение, ни вся сила клана.
  Советник стоял, привалившись к стене, безвольно уронив руку с планшетом, который был готов выпасть из ослабевших пальцев. Халат промок от пота, ноги стали ватными, казалось - только шагни, и подломятся сразу обе. Моргана бросало то в холод, то в жар, а в животе появилось ощущение мерзкой склизкой жабы, уютно устроившейся пониже желудка, среди прочих внутренностей.
  Виктор несколько раз вдохнул и выдохнул, шумно, как паровоз, стараясь выгнать жабу. Перебороть панику, которая нахлынула, как стихия, что несколько лет назад поглотила Новый Орлеан. Сейчас советнику как никогда требовались быстрые и точные решения. Очень быстрые, потому что времени уже не оставалось. Очень точные, поскольку Морган уже не раз оступился, следующий неверный шаг обещал стать последним. Если вообще что-то еще можно исправить…
  Советник оскалился, как гиена, повернул головой, словно сбрасывая хомут. И решительно шагнул вперед, не обращая внимания на все еще незатихавшую дрожь в ногах.
  Он - Виктор Морган, советник Президента США. Он победит и в этот раз, как неизменно побеждал раньше.

  * * *
  На Нью-Йорк авеню шло очередное строительство, поэтому до начала рабочего дня попасть в Белый Дом можно было только через официальные, Южные ворота, у которых всегда изобильно толклись корреспонденты. На сенсации им рассчитывать не приходилось, зато можно было при удаче сфотографировать какое-нибудь официальное лицо или, на худой конец, автомобиль этого самого лица.
  Стервятники чуют добычу издалека и слетаются, как на падаль, подумал советник Морган. Он неприязненно отметил фотоаппараты и видеокамеры, направленные в сторону тонированных стекол его «Лексуса», как снайперская оптика. Теперь кто-нибудь непременно запишет или просто запомнит, «на всякий случай», что в отсутствие президента, пребывающего на двухдневном отдыхе в Кэмп-Дэвиде, его советник по национальной безопасности и вице-президент прибыли на свои рабочие места необычно рано.
  За два с половиной года пребывания в своей должности Морган трижды успел побывать в Москве в составе правительственных делегаций. То, что он видел там, нравилось гораздо больше того, что он наблюдал сейчас из окна своего бронированного автомобиля. Кованый забор, окружающий Белый Дом, не шел ни в какое сравнение с мощными стенами Кремля, за которыми укрывалась русская президентская резиденция. Хотя, по большому счету, от чего могут защитить любые, даже самые прочные стены в ядерную эпоху? Разве что от любопытных взглядов плебса, да нападения разъяренной толпы…
  Машина подкатила к Западному крылу, сержант морской пехоты в парадном мундире, выросший как из-под земли, открыл заднюю дверь. Морган покинул машину. Черт с ними, с репортерами, гораздо важнее то, что ребята из Специальной службы сегодня же донесут Плаксивому Ковбою о том, как два самых приближенных к нему (по официальной иерархии) лица, встречались и беседовали в неурочное время, Но дело не терпело отлагательств. Мысленно показав средний палец всем камерам наблюдения, которыми были нашпигованы коридоры, советник миновал двери собственного кабинета и направился туда, где его ожидал человек, согласно Конституции являющийся: « … первым лицом в цепи наследования верховной власти и занимающий пост Президента США в случае смерти, отставки или смещения действующего президента».
  Если не принимать во внимание такие нелепости, как добровольное прошение об отставке, вариантов действий у Моргана оставалось только два. Первый - честно признаться во всем, предоставив тем, кто выше, самим принимать решение. Второй - нагло врать, манипулируя “оружейниками” при помощи подтасованной информации, в надежде, что рано или поздно двойное увеличение ставок принесет долгожданный выигрыш.
  В первом случае Морган терял статус “незаменимого человека” и прощался с карьерой навсегда, но гарантированно оставался жив и сохранял капиталы. Второй вариант был чреват “внезапным инфарктом”, зато в случае выигрыша позволял подняться еще на одну ступеньку в незримой пирамиде теневой, настоящей власти …
  Морган так и не пришел к окончательному решению - какой стратегии ему предстоит придерживаться. В конечном итоге он положился на экспромт, наитие, рассудив, что сначала следует оценить настрой вице-президента, и что тому известно. А уж затем - сжигать мосты.
   Хозяин кабинета сидел, небрежно раскинувшись в кресле. Глядя на его безупречный костюм, советник твердо пообещал себе при первом же удобном случае лично застрелить «самого модного в сезоне кутюрье», у которого Морган заказывал официальные наряды.
   - В самых общих чертах мне уже все известно, - с обманчивой ленцой и добродушием сообщил вице-президент. - Теперь Виктор, расскажи мне все подробно, в хронологическом порядке. И говори четко, ясно, без эзопова языка. На всякий случай здесь только что все проверили на "жучки".
  Морган незаметно выдохнул, как перед прыжком в холодную воду, мгновение подумал, не стоит ли сесть. Решил, что не стоит. Было до крайности унизительно чувствовать себя провинившимся клерком на выволочке у начальства, но Виктор понимал, что сейчас самое время свернуть гордость в трубочку и засунуть … в карман, поглубже.
   - В пять двадцать утра оперативный центр в Ленгли принял от центрального сервера «Виза» сигнал о срабатывани аларм-кода, - начал он доклад. - Карточку пытались задействовать в каком-то российском провинциальном городке, поэтому оперативный дежурный немедленно передал информацию в московскую резидентуру, благо там была половина первого и резидент находился на рабочем месте. Сразу же выяснилось, что задействованная кредитная карточка принадлежит Алану Дж. Берковичу, который как считалось, погиб во время пожара в Русе.
   Советник сделал паузу, и для того, чтобы перевести дух, и для того, чтобы дать собеседнику время осознать услышанное. Вице-президент нахмурил брови и, сверкнув пятикаратным бриллиантом на перстне, потянулся к коробке с сигарами.
   - Дальше, - коротко повелел он.
   - Директор ЦРУ был немедленно оповещен о происшествии, через час он уже находился на своем рабочем месте. Выяснив, что аларм-код сработал в банкомате населенного пункта, лежащего в нескольких десятках километров от пункта назначения … нашего груза … директор немедленно сообщил мне об этом и приказал резиденту в России отправить агента на место происшествия. От Москвы до, - помощник справился с записью и с трудом выговорил, - «Нова-зиббкоф» около пяти часов на автомобиле, потому для выполнения задания был выбран слепой исполнитель, частный детектив из регионального центра. Результаты поездки будут известны через несколько часов.
  - Что дальше? - мрачно осведомился вице-президент. - Насколько я понимаю, красивая легенда о юноше, погибшем во славу Америки, более не актуальна?
  - Я сегодня же встречусь с директором и исполнителями, поручу принять меры по отрубанию хвостов, - нейтрально вымолвил советник, обходя молчанием крайне неудобное замечание. - Мы сделаем все возможное, чтобы захватить тех, кто связан с этим … делом. Или устранить раньше, чем они попадут в руки местных властей.
  - Помнится, я уже слышал нечто подобное, - еще более мрачно проговорил вице-президент, выпуская обширный клуб сигарного дыма. - Что-то относительно сокрытия следов, свидетелей и прочего...
  Возразить было нечего и Морган, незаметно стиснув кулаки, закончил речь:
  - В самом скором будущем, примерно в течение часа наши консулы сообщат властям Украины и России о похищении в Киеве гражданина США с возможной перевозкой на территорию России.
  Вице-президент скривился, но ничего не сказал. Пару мгновений он молча смотрел на поверхность стола, а затем, не глядя на Моргана, спросил:
  - Кстати… как обстоят дела с транспортировкой груза?
   Советник президента ощутил, что земля уходит у него из-под ног. Он молился о том, чтобы этот момент не настал, чтобы покровитель, подавленный новостями, не задал самый главный и самый опасный вопрос. И все же это случилось. Теперь Моргану нужно было выбрать одно из двух. Честно признать, что бомба потеряна, Джамаль неуправляем, а столь блестяще разработанный план если еще не провалился, то уже на самой грани провала ...
  Или…
  Виктор никогда не считал себя азартным игроком и даже в покер играл от случая к случаю, скорее по необходимости, ради важных бесед с высокопоставленными партнерами. Но в этот момент он почувствовал себя человеком, который ставит на "зеро" сразу все.
  - Буквально перед нашей встречей, в последнюю минуту я получил сообщение. Оно не подтверждено и не проверено, поэтому я не счел возможным сразу предавать его огласке…
  Морган сделал многозначительную паузу, которая пала на кабинет тяжелой могильной плитой. Вице-президент нахмурился еще больше, катнул дымящую сигару между губами. Посмотрел на советника, и в глазах политика читалось уже не сдержанное неодобрение, а с трудом скрываемая ярость.
  - И что же это за сообщение? - медленно, отделяя каждое слово длинной паузой, спросил вице-президент почти спокойным голосом.
  - Вероятнее всего, привлеченный эксперт ошибся, - выговорил Морган и замолк, ему не хватало дыхания, как марафонцу на последних метрах дистанции.
  - Дальше, - резко подогнал собеседник.
  - По моему настоянию .. исполнитель привлек иных… специалистов. Более сведущих и грамотных. Все время они вели скрытое наблюдение.
  - Дальше.
  - Есть вероятность того, что бомба негодна к использованию, - произнес Морган. Он ощутил себя человеком, который сделал последний шаг к раю пропасти , и теперь стоит на одной ноге, балансируя руками и страшась глядеть вниз, но продолжал вдохновенно врать. - По новым данным исполнитель намеревается утопить ее в болоте, скрыв все следы. Воздействовать на него не представляется возможным, он слишком напуган и считает, что его целенаправленно подставили с негодным зарядом. Чтобы показательно разоблачить очередного "террориста" и, в дополнение уязвить русских, не рискуя реальным взрывом...
  Все это советник вымолвил на одном дыхании и, закончив речь, испытал болезненное, ненормальное облегчение. Как ученик, измученный ожиданием наказания за невыученный урок, что наконец-то оказывается лицом к лицу с суровым наставником.
  Вице-президент дважды затянулся сигарой, прогоревшей уже почти на треть. Затянулся быстро и глубоко, всей грудью, будто обычной сигаретой. Закашлялся, хрипя, судорожно вдыхая и так дымный воздух.
  - М-м-морган, - выговорил он наконец, скорее прошипел, словно разъяренная кобра. И это единственное слово прозвучало столь выразительно, что стоило дюжины самых изощренных, самых непристойных ругательств.
  Виктор украдкой перевел дух. Как бы то ни было, жребий брошен. Теперь поздно колебаться и предстоит пройти выбранным путем до конца.
  - Морган, - зло повторил вице-президент. Он отчасти справился с собой, но только отчасти. Политик вытащил изо рта сигару, с отвращением глянул на плебейски изжеванный конец и бросил тлеющий серо-коричневый огрызок в пепельницу.
  - Это провал, - очень ровно преувеличенно ровно проговорил наконец вице-президент. - Не сбой. Не "коррекция плана". Это провал, полный и окончательный.
  Каждое слово прозвучало, как удар молотка, забивающего гвоздь в крышку гроба. Однако Виктор сумел сохранить присутствие духа, хотя бы внешне.
  - Возможно. Но я бы не был столь категоричен. Поражение в Курдистане при правильном развитии событий сыграет нам на руку, а всплывшая карточка Берковича также может послужить поводом для дальнейших … хм … комбинаций. И даже если мальчишка жив, это всегда можно обернуть к пользе дела.
  - Если произойдет взрыв, - уточнил вице-президент, к большому удивлению Моргана - без обвинений и оговорок.
  - Да, - Виктору не оставалось ничего иного, кроме согласия. - Если произойдет взрыв…
  - Так обеспечь его, - тихо сказал, почти прошипел, подобно разъярившейся кобре, вице-президент. - У тебя два-три дня, не больше. Закопай всю память о Берковиче поглубже. Найди Джамаля, найди заряд, в каком бы болоте его не утопили - и используй. Хоть тротилом подорви, лишь бы на наших системах мониторинга появилось радиоактивное пятно. Я больше не желаю недомолвок и общих, пустых обещаний. Мы не желаем.
  Если раньше это "мы" звучало как действительная воля целого сословия, то сейчас вышло слабо, почти жалко. Становилось очевидно, что как советник заложился карьерой и репутацией под будущий успех задуманного, точно так же советник Морган отвечал перед своими коллегами. Следовательно, как и надеялся Виктор, его собственный провал станет провалом покровителя. А поскольку вице-президент будет стараться вытащить себя из болота, есть шанс, что заодно он вытянет и советника. Возможно…
  - И еще, - негромко произнес вице-президент. При любом развитии событий ни при каких обстоятельствах нельзя оставлять свидетелей. Солдафон из плавучего борделя и паникер в Ленгли - это твои люди. Стало быть решение вопроса - твоя проблема. Это единственное , что может тебя хоть как -нибудь оправдать в случае, если дело закончится полным крахом...
  Морган молча развернулся и шагнул к выходу. Он до последнего ждал едкой фразы в спину, но ее так и не последовало.
  В машине советник долго сидел, развалившись по всей ширине сиденья. Не вальяжно, а скорее как вытащенная на берег медуза. Вновь навалились апатия и сонливость, нежелание думать и тем более действовать. Вышколенный водитель за непрозрачной перегородкой терпеливо ждал указаний, а Виктор собирал телесные и душевные силы для дальнейших действий. Наконец он взял спутниковый телефон. На той стороне ответили почти сразу.
  - Найди Джамаля, а лучше сам груз. Разберись с кредиткой Берковича! - коротко, отрывисто приказал советник, не тратя времени на лишние слова. - Задействуй все силы и средства. Не хватит бюджета - позвони, я добавлю. Иначе тебе конец.
  Уже произнеся это Морган подумал, что перегнул палку и добавил. - Точнее мне конец, но сам понимаешь…
  Развивать это многозначительное завершение не потребовалось, директор и так прекрасно понимал, что в таких играх джентльменского поведения не бывает. Поэтому утопающий советник будет в свою очередь топить всех вокруг, чтобы приподняться над водой хоть на дюйм. Разведчик не стал размениваться на обвинения и выяснения меры ответственности, он отозвался так же кратко и деловито:
  - Работа идет, брошены все силы. Через несколько часов мы бузем знать все, или почти все.
  Директор ЦРУ отключился первым, и это стало очередным дурным знаком в длинной череде скверных событий. Морган отчетливо чувствовал, что обреченный на смерть чиновник колеблется, находится почти на грани лояльности. Однако пока он выполнял указания и этого было достаточно.
  Два-три дня, так сказал вице-президент. Скорее всего можно накинуть еще сутки-другие, но вряд ли больше. В таких вопросах вообще лучше исходить из того, что срок истек еще вчера.
  "За работу" - приказал сам себе Виктор Морган.
  Многое упущено, но партия еще не проиграна.
   
  ________________
   [1] Д. Сэлинджер “Над пропастью во ржи”