Знай Олег Иванович о планах лейтенанта Никонова,  он бы не на шутку встревожился. Но -  увы.   Гость из 21-го века  был поглощен текущими делами. Для начала – надо было отправить отправил  владельцу рижской вело-мастерской Лейнеру заказанный им самокат-кикбайк. За финскую машину рижанин заплатил  800 рублей – так что лег Олег Иванович мог вздохнуть спокойно. Больше не было необходимости повторять сомнительные сделки вроде часовой аферы – путешественники были обеспечены деньгами 19-го века как минимум, месяца на 3-4 вперед. К тому же, тем в очереди на новейшие «бициклы» стояло еще более десятка состоятельных московских «спортсмэнов».
Лейнер специально задержался в Москве, чтобы дождаться заказанного самоката. За это время он имел 2 встречи с Олегом Ивановичем – рижанин проявил нешуточный интерес к  приобретению отдельных узлов двухколесных машин. Список предстояло еще уточнить, а пока Олег Иванович передал Лейнеру 4 комплекта ручных  тормозов китайского производства  - разумеется, удалив с них все, что напоминало фабричные маркии   клейма.
Не был обойден вниманием и Меллер, будущий создатель фабрики «Дукс». Он стал счастливым обладателем первого в Москве 19 века дорожного велосипеда, выложив за невиданный агрегат  сразу тысячу  рублей. Но Юлий Александрович не считал, что переплатил – в середине июня Петербургское общество велосипедистов-любителей устраивало  гонку Петербург-Царское Село. Меллер рассчитывал, что  новая машина принесет  ему победу.
Планы окончательно определились. Было решено  сделать ставку на московского изобретателя, снабжая рижскую фабрику  комплектами  для выпуска «велосамокатов» - по 20 комплектов в месяц, по 100 рублей за каждый; в них  входили колеса со стальными ободами  и задний тормоз. На долю рижского промышленника оставалась рама   и рулевая колонка. Шины он решил пока делать  цельнолитыми, гуттаперчевыми, а вот конструкцию переднего амортизатора Лейнер собирался  скопировать самостоятельноТак что на лифляндский, а вскорости -  и на петербургский - рынки вскоре должен был выйти  «Беговел»  - сильно утяжеленная копия  кроссового финского кикбайка.

Сотрудничество  Меллером обещало стать куда более тесным. Будущий создатель фабрики «Дукс» (теперь уже не было сомнений, что предприятие возникнет куда раньше, чем в известной нашим героям истории),  разрабатывал свой  варант  «гоночного» велосипеда с пневматическими шинами и ножным тормозом. А Олег Иванович собирался  наладить  в своей  мастерской доработку  Меллеровских агрегатов -  – установка ручных тормозов, разных видов резины, а так же системы переключения передач. Это - не считая всяких полезных мелочей, вроде багажников, держателей под бутылки, зеркал и  клаксонов.  Здесь же владельцы меллеровских «бициклов» могли бы  приобрести насосы, запасные камеры и другую необходимую мелочевку. Меллер рассчитывал  уже к сентябрю выпустить первый велосипед – и производить потом по 10-15  машин  в месяц, по цене около 300-от рублей – невиданный демпинг на велорынке 1886 года, где самый примитивный «паук», предоставлявший владельцу отличную возможность свернуть себе шею, обходился не меньше, чем в 4 сотни. Затраты на доработки и приобретение комплекта оборудования оценивались еще  в  150 рублей – и будущие партнеры надеялись, что на это пойдут не менее трети покупателей новых гоночных велосипедов «Дукс» . А чтобы продемонстрировать новинки во всей красе, Меллер рассчитыввал выставить на гонки Петербургского императорского велоклуба в октябре не менее 3-х машин – базовый «Дукс» с фиксированной передачей и задним тормозом, ту же модель, но улучшенную  ( три передачи, задний ручной тормоз, багажник) и третий, гоночный вариант – 24 передачи, передние и задние ручные тормоза, спортивный руль и педали, облегченная рама и тонкие бескамерные шины-слики. На этой модели собирался выступить сам Меллер – и нисколько не сомневался в победе.
Затевая сотрудничество с Меллером, Олег Иванович лелеял далеко идущие планы: он, конечно, помнил, что фабрике «Дука» предстояло в начале 20-го века развернуть выпуск аэропланов русской конструкции – и расчитывал через преднииимчивого московского изобретателя, слегка «подстегнуть» технический прогресс. Но – пока до этого было еще очень и очнь далеко; Олег Иванович с головой ушел в текущие заботы.   
Предстояло принять нешение насчет поездки на Ближний Восток. Перевод пергамента, сделанный в  Московской духовной  академии,  ясно указывал на скальную церковь в монастыре Святой Феклы, в Маалюле. А вот с точным местом  тайника имелись  сложности - в тексте говорилось лишь   о некоем барельефе, который содержал  ключ к тайнику.
Однако, ло монастыря предстояло еще добратьсяВ отличие от 2014 года, Сирия 19-го века    была мирной  окраиной  Османской Империи;  попасть в Маалюлю мог любой желающий. Российские паломники регулярно посещали эти края – в  Сирии хватало православных святынь. Можно было, конечно,  присоединиться к подобной группе – но наши герои  сомневались в своей способности сыграть роль странников-христиан. Проще было  выйти прямо  на организаторов этих «туров» и договориться о поездке в частном, так сказать, порядке.  Олег Иванович как раз сочинял пространное  письмо в Российское Православное  Палестинкое общество , когда в дверь постучали: мальчишка–посыльный принес  запечатанный конверт и визитную карточку. На бежевой картонке значилось: «Никонов Сергей  Алексеевич, лейтенант Российского Императорского Флота».
Еще в парке, разговорившись с Оленгом Ивановичем, лейтенант упомянул о свем увлечении фехтованием. Он приобщился к этому благородному исскусству еще в Морском кропусе; фехтование в Российской Империи никогда не было особо популярно; а вот  в Конной гвардии встречались  мастера  «игры клинками». Один их них  преподавал фехтование в Морском Корпусе; отставной кавалергард, барон Корф, занимался этим  для собственного удовольствия. А несколько лет назад бывший гвардионец  покинул Петербург и перебрался в Москву, где открыл атлетический и фехтовальный клуб.
Услышав об этом, Олег Иванович признался  Никонову, что и сам не чужд фехтования  -  и выразил желание  посетить клуб.  Тот обещал похлопотать,  и вот теперь выполнил данное слово – в конверте было  приглашение посетить  клуб барона Корфа в качестве гостя самого лейтенанта,  его постоянного члена.