Ну, удружили так удружили, юноша! - Фефёлов, добродушно посмеиваясь, тряс Роману руку. -  Посрамили вы нас, нечего сказать! Впрочем, спасибо за науку. Вот уж что никогда в голову не пришло бы - применять лопатку Линемана как секиру или даже индейский томагавк! 37 Надеюсь, не откажете как нибудь приехать и показать получше эти ваши приемы?
Роман, озираясь кивал,. После заключительной схватки вся его уверенность куда-то делать и он вновь почувствовал себя срочником-первогодком с окружении старших офицером. Чо ни говори - а все же многие из офицеров, да и унтеров-сверхсрочников, как выяснилось,  как оказалось, имеют солидный боевой опыт - вон, комбат с турками воевал, а другие - кто в ахалтекинской экспедиции был, кто тоже на Балканах… Ветераны, как ни крути - ну кто он против них? Борзый карась  38,  и только. А туда же, расхвастался…

## 37 Использование малой пехотной лопатки как колющего, рубящего и метательного холодного оружия началось много позже,  во время Первой мировой войны
## 33 Борзый карась - термин из советского (российского) военного жаргона. Срочнослужащий, прослуживший больше года.

Впрочем, у бывшего десантника имелись все причины быть собой довольным. Против первого противника, Пустовёдрова, он работал со всей осторожностью - солдат был вооружен длиннющей винтовкой со штыком, на который ради безопасности был натянут чехол из толстой кожи. Похожий «гуманизатор» был до половины надет и на приклад - но все равно Ромке отчаянно не хотелось получить этим инструментом по голове.
А потому от первых выпадов штыком он просто ушел, подстраховывая себя лопаткой - лязк металла по металлу, недоуменные глаза Пустовёдрова, сдержанный ропот офицеров за спиной. Третий выпад, классический «коротким коли»  он просто отвел в сторону, и когда солдат ожидаемо заехал ему справа в голову прикладом, ушел вниз и «вертушкой» подсек нападавшему ноги - и, прежде чем солдат вскочил, обозначил удар сверху, лопаткой по гортани.
Путовёдров все понял  и не стал даже вставать - выпустил из рук винтовку и поднял ладони в знак того, что признает поражение.
А вот второй солдат Ромку помотал.  Видимо, он сделал вывод из увиденного и не стал повторять ошибок предшественника, стараясь достать Романа издали, глубокими выпадами - и отскакивая всякий раз, когда десантник уходил от удара. Попытки сократить дистанцию он уверенно пресекал короткими колющими - попалдать не попадал, но заставлял держаться на почтительном растоянии.
А потом он Ромку едва не достал. Когда парень уже, было, решил, что Козлюк (во ведь имечко, и как он с таким живет?) не может работать на бОльшей дистанции и слегка расслабился, прощупывая противника легкими ударами лопаткой по штыку, тот вдруг резко рыпнулся вперед,  выбросив правую руку на всю длину и держа винтовку за цевье одной ладонью. Ромка едва успел уйти - повалился на спину и ушел назад перекатом. А Кощлюк не унимался, ща что и пострадал - стоило Ромке встать, как солдат повторил атаку, точь в точь, копируя предыдущий прием.
Тут уж Ромка не оплошал - приняв штык на лопатку, он пропустил разящий выпад мимо себя и крутанулся вдоль винтовки, резко сокращая дистанцию. Прием завершился ударом, красиво обозначенным точно между рогов… то есть глаз Козлюка.
С третьим солдатом, невысоким живчиком с простой русской фамилией Фролов Ромке пришлось труднее всего. Тот даже попал по нему пару раз - прикладом, сначала по предплечью, а потом и по правому плечу. А от третьего удара, торцом приклада накоротке, десантник  вообще увернулся в самое последнее мгновение; не увернулся - быть бы ему без зубов. Зато - обозлился и попер на Фролова уже дуром, осыпая беднягу градом ударов лопаткой, словно мечом - и в итоге поймал солдатика на подлом ударе ботинком в промежность. Скорчившегося вдвое Фролова утащили сослуживцы; ротмистр же похлопал Романа по плечу и долго расспрашивал, где это его обучили так драться.
На этом шоу и закончилось. Потом последовал весьма обильный обед с возлияниями…в общем, домой Ромка попал только к ночи. Причем он не мог вспомнить, ни как покидал Фанагорийские казармы, ни кто тащил его в портал между веками, ни кто потом укладывал уже дома… Утром, проснувшись с раскалывающейся головой, Роман пытался вспомнить, где он оставил сумку со снарягой… и о том, что стал, наверное, первым человеком, совершившим путешествие во времени пьяным в дым. «До изумления», как сказал бы барон Корф. Этот лось уж точно остался на ногах, - горько подумал Ромка. - нет, слабо ему еще против старой гвардии, школа не та. Мельчают люди, что ни говори.
А сумку с барахлом надо все же разыскать. Не могли же ее, в самом деле,  спереть? Все же - царские офицеры, как-никак, а не прапорщики непобедимой и легендарной. Хотя - все они одни миром мазаны….

Отредактировано Ромей (07-08-2014 20:51:20)