XVI. Запись в церковной книге
- Ты вообще, каким местом думал? -  кипятился Витька. - Будённый, блин, красный кавалерист... я, как увидел, что ты с гусарами в атаку скачешь – решил: всё, сейчас зарубят. Дурак ты, Мишка, вот что.  Заигрался. Это ведь не реконструкция, это всё на самом деле!
Мишка виновато шмыгнул.
- Я что, не понимаю? Можешь не верить: с конём не справился! Как протрубили «марш-марш», гусары пошли в галоп, а эта скотина как рванёт за остальными! Я повод рву, а ей хоть бы хны! Зенки выпучила, ржёт, как ненормальная, и несётся!
Рыжая кобыла  повела блестящим, чёрным, как слива, глазом - «наговариваешь, хозяин, не было такого!», - повела ушами и потянулась к пучку травы. Мишка машинально дёрнул повод, рыжая недовольно фыркнула.
- ... меня стиснули с обеих сторон - что оставалось? Кони озверели, несутся карьером, ор, улюлюканье... Я саблю выхватил, а сам думаю - «я ж ею драться ни разу не пробовал! Вчера до сабли так дело и не дошло; вахмистр всё твердил: «главное оружие кавалериста - хлыст! Учись   в строю держаться и на коне сидеть, а сабля - это баловство!» Ну, я выдернул из ольстра пистолет...
Витька вспомнил, как Мишка летел в атаку вместе с павлоградскими гусарами: в левой руке повод,  на запястье правой, сжимающей пистолет, болтается на темляке сабля. Рыжая стелется над землёй, морда в  пене, гриву рвёт ветер...
- Я всего-то разок и успел выстрелить! - продолжал оправдываться Мишка. - Когда вюртембержцы стали поворачивать, ротмистр скомандовал придержать коней, и все начали стрелять. Ну и я пальнул...
- Хорошо хоть не попал... - буркнул Витька. Его ещё трясло от злости и от страха за непутёвого приятеля. - Не хватало ещё кого-нибудь убить!
- Да-а-а! А вы, со своей пушкой? Хочешь сказать, тоже не попали?
- Это другое. И потом - мы же не одни из неё стреляли! Лёха только филиль подносил, а целился-то Анисимыч!
- Не другое, а то самое! - не сдавался Мишка. - А ещё поучал меня раз - «не раздави  бабочку!»  Вот она, бабочка твоя...
И кивнул на гаубицу, прицепленную к «Днепру».
- Да что ты прицепился? - рассердился Витька. - Они бы и без нас обошлись! Подумаешь - пушку дотащили... Скажешь - не справились бы? Еще как справились! Они ведь победили, так? А чем пушку на поле притащили, мотоциклом или крестьянскими клячами –какая разница?
Ребята стояли в рощице, на краю поля, шагах в трёхстах от батареи.  Всё было кончено. После лихой атаки кавалеристов ротмистра Богданского куринцы, и без того воодушевлённые взрывом на неприятельских позициях, всей массой кинулись на неприятеля. Ошеломлённые таким бурным натиском, французы  пятились, огрызались нестройными ружейными залпами и, не выдержали, побежали. Крестьянам достались пленные, обозные телеги, немало оружия, и в его числе - брошенные пушки. Конные сотни полетели вдогон бегущим,  а Курин принялся собирать свои рати, изрядно растрёпанные в ходе баталии. Над разбитой батареей вздели церковную хоругвь; крестьяне сходились к этому штандарту - поодиночке, группками, отрядами. Шли не спеша: дело сделано, зачем торопиться? Вели раненых, перешучивались, искали соседей, знакомцев. Хвастали трофеями: суконным плащом, ружьём, ранцем, офицерской шпагой. Над толпой повис гомон - не тревожный, как утром, а весёлый, беззаботный. Победа!
- Пойдёмте, друзья, послушаем сего вохонского Варрона?* - предложил Азаров. - Народ собрался, говорить будут, славить победою. А потом, как водится, молебен. Анисимыч, ты покарауль, незачем лишний раз народ пугать...
И кивнул на мотоцикл.
- А шо ж не покараулить? - лениво отозвался приказной. - Тольки, господа хорошие, не взыщите, а только дальше я верхами. На ентой тарахтелке совсем задницу отбил. Нет уж, робяты, спасибо, а казаку способнее на конь. Но не боись, я  от вас не отстану - вот счас Ефремыч мою кобылу приведёть...

#* Гай Варро́н  - римский консул,  военачальник, выходец из низов. Прославлен победой над Ганнибалом при Каннах в 2016 г. до н.э.

Вот и хорошо, - кивнул Азаров. Он привязал Черкеса рядом с Мишкиной рыжей. Кобыла недовольно покосилась на незваного соседа и вдруг, вытянув шею, укусила за плечо. Черкес шарахнулся, визгливо заржал.
Азаров ожёг жеребца плёткой, тот обиженно заложил уши - за что?
- А ну, не балуй! Давайте-ка, я подпруги распущу, и пошли. Анисимыч, пригляди и за конями, хорошо?
- Я тоже, пожалуй, останусь... - сказал Лёшка. Он устроился в тенёчке, рядом с мотоциклом. - Ну их, эти митинги! Да и башка трещит от пальбы и криков. Я лучше перекушу. Анисимыч, присоединяйся!
И вытащил из мотоциклетной сумки свёрток, аппетитно пахнущий жареной курицей.
- А что, паря, дело! - обрадовался казак. - Война - оно, конешно да, а только и о брюхе забывать не след! Держи-кось манерку, у меня там квас брусничный. Холо-о-однай!
Витька, у которого с утра маковой росинки во рту не было, с завистью поглядел  на приготовления, вздохнул, и поспешил за Азаровым.

Вокруг Курина уже собралась толпа - тысячи три, а то и побольше. Увидев гусарский мундир и решительную физиономию Азарова, мужики расступались, срывали шапки, кланялись.
Предводитель вохонской дружины стоял на лафете, широко расставив ноги. За его спиной здоровенный детина вздёрнул повыше пику с пёстрым прапорцем - личным вымпелом крестьянского вожака.
Курин не спеша поклонился на четыре стороны, заложил большие пальцы за нарядный поясок, на котором висела кривая турецкая сабля, и начал:
- Как есть мой почтенный родитель,  суворовский солдат, разве ж можно терпеть обиду от нехристя? Спасибо вам всем, соседи, да кумовья, друзья любезные, что постарались за   отечество свое и за дом пресвятые богородицы...
И замолк, шумно переводя дыхание. Толпа молча внимала. Курин отёр лоб, и тут зрителей словно прорвало: в воздух полетели шапки, со всех сторон орали, надсаживаясь, стараясь перекричать соседа: «Слава! Слава! Почёт  тебе, Герасим Матвеич! От всех местных жителей завсегда полное уважение!»  Курин снова поклонился  и поднял руки ладонями вперёд,  призывая народ слушать:
- Я сам, ополчася на антихристовых слуг, на коне, с этою саблею, которую родитель мой с турецкой войны привёз, своеручно отделил голову от плеч одному французской армии офицеру и двоих рядовых пронзил в грудь пикою. И многие из вас так-то храбро сражались и причиняли неприятелю смерть и увечья всякие. Ныне же вдохнём из глубин сердец и возблагодарим всемогущего Бога , что он нас избавил от зубов хищного волка!

Отредактировано Ромей (19-12-2016 09:59:40)

так и есть