SK, Kato, Фрерин, zigbee, Геманов, Vasiliy Akimov, Mikki33, sergicus и все-все-все! Огромное вам СПАСИБО от нас обоих!            
Очень постараемся вас не разочаровать своими продами        
 

А кто моей музе крылья подрезает, заставляет ложиться раньше?

Прода

18

- Упустили?
- К сожалению, да.
- Ваше время вышло. Вы понимаете, что это означает?
Ответом было мрачное молчание: все всё прекрасно понимали. В каждой игре свои правила, и форы здесь не дают никому.
- Тем не менее, я получил указание дать вам ещё двое суток, - эти слова показались незадачливому программеру громом с небес. Такого он точно не ждал. – Там, наверху, решили, что наши герои, будучи полнейшими непрофессионалами, за это время себя как-нибудь проявят. И вот тут ваша задача – взять их тёпленькими.
- Я… приведу их сюда.
- Не сомневаюсь. Потому что если вы их сюда не приведёте в указанный срок, на снисходительность можете уже не рассчитывать.

19

Явление нового персонажа стало для Татьяны не слишком приятным фактором. Дед был въедлив, как многие люди старого закала, и юморок его отдавал цинизмом. Шутка ли – сорок лет проработать хирургом! Но имелся здесь и явный плюс: при дедушке обе сестрички хотя бы придержат языки. Старшая-то ещё ничего, а младшая – просто тихий ужас! Надо было слышать, как и в каких выражениях она поведала деду вчерашнюю историю! Татьяна не произнесла ни слова, потому что боялась взорваться. «Вот засранка! Ничего, дайте мне только избавиться от этой… программы, я ей покажу!..» Умом она понимала, конечно, что ничего никому не «покажет». Пройдёт совсем немного времени, гнев утихнет, а там и совесть напомнит, что нехорошо мстить человеку, спасшему тебе как минимум жизнь. Но уж оградить себя от общения с Марией она способна. Да и девица, кажется, не жаждет продолжать знакомство. Удивительное и весьма удачное совпадение, не так ли?
Когда Татьяна, привычным усилием воли подавив гнев – а в нормальном бизнесе иначе никак – повнимательнее присмотрелась к деду, которого ушлая внученька Машенька представила Иваном Филипповичем, сразу стала заметна некая странность. Дед очень чисто, правильно говорил по-русски. Ну, разве что мягкое малорусское «г», а так – чистейший язык без примесей «южномандрыковского» русско-украинского суржика. Но внешность у него не совсем славянская. Можно даже сказать, «совсем не». Марго, унаследовавшая эту внешность от дедушки, смело могла бы играть роль в какой-нибудь латиноамериканской мелодраме – смуглое удлинённое лицо, миндалевидные чёрные глаза, тонкие брови, почти античный профиль. Коротко стриженные волосы были непроглядно черны. Вероятно, так же черны они когда-то были и у дедушки. Лет эдак сорок-пятьдесят назад. Машка, такая же смуглая и чернявая, в отличие от деда и сестры обладала типичнейшей круглой малороссийской мордашкой. И, в отличие от них же, совсем не обладала некоей врождённой деликатностью.
- Что-то не так? – вредная девица засверкала улыбочкой во все тридцать два зуба. – Да, я не в дедушку с папой пошла. А что?
- Простите, если мой вопрос покажется вам некорректным, Иван Филиппович, - медовым голоском проговорила Татьяна, игнорируя нахалку, - но вы, скажем так, не совсем похожи на украинца. Это, конечно, вопрос щепетильный…
- Да ничего тут щепетильного, - хмыкнул дед. – Удивились, что я такой чёрный? Я – испанец. Из тех детей, которых привезли сюда в конце тридцатых, перед самой войной.
- Испанец? – удивилась Татьяна.
- Ага, - всунулась вездесущая Машка. – Самый испанский испанец. На самом деле дедушку зовут Хуан-Фелипе Монтехо, это здесь его уже записали Иваном Филипповичем. Папу звали Александр Иванович Монтехо, а мы с сестрой, соответственно, Маргарита и Мария Монтехо. Зашибись, да? В школе…
- Помолчи, болтушка, - отмахнулся от неё дед. – Слова не даст сказать… Меня привезли сюда в тридцать шестом, мне тогда два года было. Родителей почти не помню. В пятьдесят первом закончил школу, поступил в медицинский. А дальше – как у всех. Практика, диплом, жена, сын, работа, квартирный вопрос и так далее. Искал родственников в Испании, а нашёл только документы о том, что при Франко всю семью извели под корень.
- Он убеждённых коммунистов очень не любил, - снова вставилась Машка. – Прям как наш …всеми обожаемый прэзыдэнт.
- Да помолчи ты! – кажется, отгонять назойливую внучку было для деда занятием каждодневным и давно привычным. – Везде должна свои пять копеек вставить, трещотка!
- Особенности характера, - обтекаемо произнесла Татьяна, едва сдерживая смех. – А у меня, если верить маме, предок был из пленных наполеоновских солдат. Она сама родом из Подмосковья.
- Всех Россия переварила, - кивнул старик. – Мне и жена, и тёща всегда говорили: русский – не национальность, а состояние души.
- Философия – это хорошо, но пора и за дело браться, - серьёзно проговорила Марго, наконец отвернувшись от компьютера. – Декодер готов.
«Слава Богу! – мысленно воскликнула Татьяна. – Наконец-то!»
Её не смутило даже предупреждение Марго о возможных малоприятных последствиях. К примеру, головной боли, тошноты, рвоты и прочих мелочей жизни, которые могли проистечь от крайнего несовершенства технологии. Татьяне на это самое несовершенство было наплевать, лишь бы поскорее домой.
Сама процедура "снятия порчи" много времени не заняла. Как-никак, век высоких технологий на дворе, пляски с бубном категорически не приветствуются. Татьяну снова опутали проводами и заставили лечь на диванчик. Что там Марго вытворяла с компьютером, ей было совершенно безразлично. Лишь бы побыстрее. Домой.
Домой... Там ждут, любят, верят...
Домой!

- Опять к этому обормоту собралась?
- Дед, не начинай, - фыркнула Машка, набросив на плечо ремешок матерчатой сумки. - Во-первых, "этот обормот" временами очень даже полезен. Во-вторых, я сама знаю, что он обормот. А в третьих, я уже большая девочка.
- Большая, как же! - возмущался дед, понимая, что повлиять на "большую девочку" в плане личных контактов не получится никак. Упрямством внучка точно удалась в свою прабабку. Ну, и как тут не вспомнить расхожие анекдоты "про тещу"? Мысленно пожелав покойнице... э-э-э... словом, ничего хорошего, старик проворчал под нос что-то неразборчивое: Машка уже выскочила за порог и захлопнула дверь. Только замок жалобно щелкнул, закрываясь.
И что ты будешь делать с этой поганкой? Не пороть же великовозрастную дылду, в самом-то деле.
А насчет "пороть" - сама идея не так уж и плоха. Во всяком случае, суровый дедушка не прочь реализовать ее разок - другой, чтоб паршивку в следующий раз хорошенько передернуло, когда вздумает деду перечить.
"Поздно, - Иван Филиппович прекрасно понимал: мечты так и останутся мечтами. Такой фокус может пройти с кем угодно, только не с Машкой. - С маленького надо было воспитывать, а Сашка ее распустил... Поздно". Вскипевший чайник бодро щелкнул и отключился. Надо бы чайку выпить, а не хочется. За что стоило благодарить одну засранку, которой бы вовсе не помешал сеанс выбивания пыли. Ремнем... "Когда же случилась перемена?.. Нет, не Сашка ее распустил, а я не уследил".
Вот тут дед вынужден был пенять сам на себя. Это он упустил момент, когда Машка из нормальной в общем-то девчонки превратилась в безответственное, живущее одним днем существо. А момент-то настал не так уж и давно. Чуть больше двух лет назад. Когда Марго лежала в больнице с тяжелейшей травмой, и стало ясно, что ходить она уже не сможет... Нет, смотреть за сестрой Машка не отказывалась, Боже упаси. Просто в один прекрасный день махнула рукой на саму себя. И пошло-поехало. То краденые телефоны перепрошивает, то какие-то непонятные махинации проворачивает, то свяжется с каким-нибудь подозрительным субчиком...